СЛОВО ПРЕПОДОБНАГО ОТЦА НАШЕГО СЕРАПИОНА
1. СЛОВО ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО СЕРАПИОНА
Господи, благослови, отче!
Господи, благослови, отче!
Слышасте, братье, самого Господа, глаголяща въ Евангелии: «И въ послѣдняя лѣта будет знаменья въ солнци, и в лунѣ, и въ звѣхдахъ, и труси по мѣстомъ и глади».[1] Тогда реченное Господомь нашимь ныня збысться — при насъ, при послѣднихъ людех. Колико видѣхомъ солнца погибша и луну померькъшю, и звѣздное премѣнение! Нынѣ же земли трясенье[2] своима очима видѣхомъ, земля, от начала оутвержена и неподвижима, повелѣньемь Божиимь нынѣ движеться, грѣхы нашими колѣблется, безаконья нашего носити не можеть. Не послушахомъ Еуаггелья, не послушахомъ Апостола, не послушахомъ пророкъ, не послушахомъ свѣтилъ великих,[3] рку: Василья и Григорья Богословца, Иоана Златоуста, инѣхъ святитель святыхъ, ими же вѣра оутвержена бысть, еретици отгнани быша, и Богъ всѣми языкы познанъ бысть, и тѣ оучаще ны беспрестани, а мы — едины безаконья держимся! Се оуже наказаеть ны Богъ знаменьи, земли трясеньемь его повелѣньемь: не глаголеть оусты, но дѣлы наказаеть. Всѣмъ казнивъ ны, Богъ не отьведеть злаго обычая. Нынѣ землею трясеть и колѣблеть, безаконья грѣхи многия от земля отрясти хощеть, яко лѣствие от древа. Аще ли кто речеть: «Преже сего потрясения бѣша и рати, и пожары быша же»,— рку: «Тако есть, но — что потом бысть намъ? Не глад ли? не морови ли? не рати ли многыя[4]? Мы же единако не покаяхомъся, дондеже приде на ны языкъ немилостивъ попустившю Богу; и землю нашю пусту створша, и грады наши плѣниша, и церкви святыя разориша, отца и братью нашю избиша, матери наши и сестры в поруганье быша». Нынѣ же, братье, се вѣдуще, оубоимъся прещенья сего страшьнаго и припадемъ Господеви своему исповѣдающесь: да не внидем в болши гнѣвъ Господень, не наведемъ на ся казни болша первое. Еще мало ждеть нашего покаянья, ждеть нашего обращенья. Аще отступимъ скверныхъ и немилостивыхъ судовъ, аще примѣнимься криваго рѣзоимьства и всякого грабленья, татбы, разбоя и нечистаго прелюбодѣиства, отлучающа от Бога, сквернословья, лжѣ, клеветы, клятвы и поклепа, иныхъ дѣлъ сотониных,— аще сихъ премѣнимся, добрѣ вѣдѣ: яко благая приимуть ны не токмо в сии вѣкъ, в будущии, самъ бо Господь рече: «Обратитеся ко мнѣ, обращюся к вамъ, отступите от всѣхъ, аз отступлю, казня вы». Доколѣ не отступимъ от грѣхъ нашихъ? Пощадим себе и чад своихъ: в кое время такы смерти напрасны видѣхомъ? Инии не могоша о дому своемь ряду створити — въсхыщени быша, инии с вечера здрави легъше — на оутрия не всташа: оубоитеся, молю вы, сего напраснаго разлученья! Аще бо поидемъ в воли Господни, всѣмъ оутѣшеньемь оутѣшить ны Богъ небесныи, акы сыны помилует ны, печаль земную отиметь от нас, исходъ миренъ подасть намъ на ону жизнь, идеже радости и веселья бесконечнаго насладимся з добрѣ оугожьшими Богу. Многа же глаголах вы, братье и чада, но вижю: мало приемлють, премѣняються наказаньемь нашимь; мнози же не внимають себѣ, акы бесмертны дрѣмлють. Боюся, дабы не збылося о нихъ слово, реченное Господомь: «Аще не быхъ глаголалъ имъ, грѣха не быша имѣли; нынѣ же извѣта не имуть о грѣсѣ своемь». Много бо глаголю вамъ: аще бо не премѣнитеся, извѣта не имате пред Богомь! Аз бо, грѣшныи вашь пастухъ, повелѣное Господомь створихъ, слово его предаю, вы же вѣсте, како куплю владычню оумножити. Егда бо придеть судить вселенѣи и въздати комуждо по дѣломъ его, тогда истяжеть от васъ — аще будете оумножили талантъ,[5] и прославит вы, в славѣ Отца своего, с Пресвятымь Духомь и нынѣ, присно, вѣкы.
Вы слышали, братья, самого Господа, говорящего в Евангелии: «И в последние времена будут знамения на солнце, и луне, и звездах, и землетрясения по землям, и голод». Тогда сказанное Господом нашим ныне сбылось — при нас, при нынешних людях. Как часто видели мы исчезавшее солнце, и луну померкшую, и звезд изменения! Теперь же и землетрясенье своими глазами увидели: земля, от создания укрепленная и неподвижная, повелением Божиим ныне движется, от грехов наших колеблется, беззаконья нашего вынести не может. Не послушали мы Евангелия, не послушали мы Апостола, не послушали сказания пророков, не послушали святителей великих, назову: Василия и Григория Богослова, Иоанна Златоуста и прочих святителей святых, которыми вера утверждена была, еретики были изгнаны и Бог всеми народами познан был,— а они учили нас беспрестанно, но мы — все равно беззакония держимся! И вот уже поучает нас Бог предзнаменованьями, земля сотрясается по его повелению: хоть и не говорит устами, но делом поучает. Даже так наказав нас, Бог не отучил нас от злого нрава. Ныне — землю трясет и колеблет, грехи беззакония желая с земли отрясти, как листья с дерева. Если же скажет кто: «И до этого землетрясения войны и пожары бывали»,— то отвечу: «Да, верно, но что же потом было с нами? не голод? не мор ли? не сражения многие? И все равно не покаялись мы, пока не пришел на нас немилостивый народ, как наслал его Бог; и землю нашу опустошили, и города наши полонили, и церкви святые разорили, отцов и братьев наших перебили, над матерями и сестрами нашими надругались». Теперь же, братья, все это признав, убоимся страшного этого наказанья и припадем к Господу своему с обещаньем: да не падет на нас еще больший гнев Господень, да не наведем на нас казни сильнее прежней. Недолго еще будет ждать он нашего покаяния, ждать нашего обращения. Если откажемся от греховных судов и безжалостных, если отстранимся от неправедного лихоимства и всякого грабежа, воровства, разбоя и грязного прелюбодейства, отлучающих от Бога, сквернословия, лжи, клеветы, божбы и доносов и прочих сатанинских деяний,— если в этом переменимся, хорошо я знаю: во благости примут нас не только в сей жизни, но и в будущей, ибо сам Господь сказал: «Возвратитесь ко Мне — вернусь и я к вам, отступитесь от всех — покину и Я вас, казня». Когда же отступим мы от наших грехов? Пожалеем себя и своих детей: когда еще столько внезапных смертей видели мы? Иные не успели порядка наладить в доме своем — и похищены были, иные с вечера в здравье легли — но утром не встали: устрашитесь, молю вас, такого внезапного расставанья! Если же предадимся мы воле Господней,— во всем утешит нас Бог небесный, как сыновей помилует нас, печаль земную снимет с нас, мирный исход в вечную жизнь дарует нам, где торжеств и праздника вечного сподобимся мы, вместе с достойно послужившими Богу. Многое я говорил вам, братья и дети мои, однако вижу: мало приемлете, учением моим исправляясь; многие же не относят его к себе, будто бессмертные — дремлют. Боюсь, как бы не сбылось над ними слово, реченное Господом: «Если бы я не говорил им, то не имели бы греха; теперь же нет им прощения в грехе их». Ибо часто говорю вам: если вы не изменитесь — прощенья не будет пред Богом! Я же, грешный ваш пастырь, завещанное Господом совершил, слово его передаю вам, вы же знаете, как преумножить Господень дар. Когда он придет судить мир и воздать каждому по делам его, тогда потребует с вас ответа — и если вы преумножите свой талант, то восславит вас в славе Отца своего с Духом Святым, ныне, присно и во веки веков!
ПОУЧЕНИЕ ПРЕПОДОБНАГО СЕРАПИОНА
2. ПОУЧЕНИЕ ПРЕПОДОБНОГО СЕРАПИОНА
Многу печаль в сердци своемь вижю вас ради, чада, понеже никако же вижю вы премѣнишася от дѣлъ неподобныхъ. Не тако скорбить мати, видящи чада своя боляща, яко же аз, грѣшныи отець вашь, видя вы боляща безаконными дѣлы. Многажды глаголахъ вы, хотя отставити от васъ злыи обычаи — никако же премѣнившася вижю вы. Аще кто васъ разбоиникъ, разбоя не отстанеть, аще кто крадеть — татбы не лишиться, аще кто ненависть на друга имать — враждуя не почиваеть, аще кто обидить и въсхватаеть грабя — не насытиться, аще кто рѣзоимець — рѣзъ емля не престанеть, обаче, по пророку: «Всуе мятется: збираеть, не вѣсть кому збираеть». Окаанныи и помыслить, яко нагъ родися — тако отходит, ничто же имый, но токмо клятву вѣчну; аще ли кто любодѣй — любодѣйства не отлучиться, сквернословець и пьяница своего обычая не останеться. Како оутѣшюся, видя вы от Бога отлучишасся? Како ли обрадуюсь? Всегда сѣю в ниву сердець ваших сѣмя божественое, николи же вижю прозябша и плод породивша. Молю вы, братье и сынове, премѣнитесь на лучьшее, обновитесь добрым обновлениемь, престаните злая творяще, оубойтесь створшаго ны Бога, вострепещете суда Его страшнаго! Кому грядем, кому приближаемся, отходяще свѣта сего? Что речемъ, что отвѣщаемъ? Страшно есть, чада, впасти въ гнѣвъ Божии. Чему не видѣмъ, что приди на ны, в семъ житии еще сущимъ? Чего не приведохомъ на ся? Какия казни от Бога не въсприяхомъ? Не плѣнена ли бысть земля наша? Не взяти ли быша гради наши? Не вскорѣ ли падоша отци и братья наша трупиемь на земли? Не ведены ли быша жены и чада наша въ плѣнъ? Не порабощени быхомъ оставшеи горкою си работою от иноплеменник? Се уже к 40 лѣт приближаеть томление и мука,[6] и дане тяжькыя на ны не престануть, глади, морове животъ нашихъ, и в сласть хлѣба своего изъѣсти не можемъ, и въздыхание наше и печаль сушать кости наша. Кто жены сего доведе? Наше безаконье и наши грѣси, наше неслушанье, наше непокаянье. Молю вы, братье, кождо васъ: внидите в помыслы ваша, узрите сердечныма очима дѣла ваша,— възненавидѣте их и отверзете я, к покаянью притецѣте. Гнѣвъ Божии престанеть, и милость Господня излѣется на ны, мы же в радости поживемъ в земли нашей, по ошествии же свѣта сего придем радующеся, акы чада къ отцю, къ Богу своему и наслѣдим царство небесное, его же ради от Господа создани быхом. Великии бо ны Господь створи, мы же ослушаниемь малы створихомся. Не погубимъ, братье, величая нашего: «Не послушници дѣломъ и закону спасаються, но творци». Аще ли чимь пополземься, пакы к покаянью притецѣмь, любовь къ Богу принесѣмь, прослезимся, милостыню к нищимъ по силѣ створим, бѣднымъ помощи могуще, от бѣдъ избавляйте. Аще не будем таци — гнѣвъ Божии будеть на нас; всегда в любви пребывающи, мирно поживемъ. Слышимъ бо Ниневгыю град[7]: бывше великии множьством людии, полнъ же безаконья. Богу хотящу потребити, аки Содома и Гомора,[8] Иону пророка посла, да проповѣдаеть погыбель град их. Они же, слышавше, не пождаша, но скоро премѣнишася от грѣхъ своихъ, и кождо от пути своего злаго, и потребиша безаконья своя покаянием, постом, молитвою и плачем, от старець и до унотъ, и до сущихъ младенець, и тѣхъ бо млека отлучиша на 3 дни, но и до скота: и конемъ, и всеи животинѣ постъ створиша. И умолиша Господа, и томленье от него свободишася, ярость Божию премѣниша на милосердье и погибель избыша, Ионино пророчество вотще бысть, дондеже и потужи къ Богу, яко в бе-щестье створися пророчество его: градъ бо не погибе! Иона же, акы человѣкъ, погибели и градьскыя ожидаше; Богъ, видѣвъ их сердца яко воистину покаявшеся, обратишася кождо от своего зла дѣломъ и мыслью,— милость к нищимъ пусти. Мы же что о сихъ речемъ? Чего невидѣхомъ? Чего ли ся над нами не створи? Чим же ли не кажеть нас Господь Богъ нашь, хотя ны премѣнити от безаконии нашихъ? Ни единого лѣта или зимы прииде, коли быхомъ не казними от Бога — и никако лишимся злаго нашего обычая: но в нем же кто грѣсѣ вязить — в том пребываеть, на покаяние никто не подвигнеться, никто обѣщаеться къ Богу истиною зла не створити. Какыя казни не подыимемъ в сии вѣкъ и в будущии огнь неугасимый? Отселѣ престаните Бога прогнѣвающе, молю вы! Мнози бо межи вами Богу истиньно работають, но на сем свѣте равно со грѣшьникь от Бога казними суть, да свѣтлѣиших от Господа вѣнець сподобяться, грѣшьником же болшее мучение, яко праведници казними быша за их безаконье.
Большую печаль в сердце своем ношу из-за вас, дети мои, потому что нисколько, вижу, не отвратились вы от дел непотребных. Не так скорбит мать, видя в болезни детей своих, как я, грешный отец ваш, видя вас, страдающих от дел беззаконных. Говорил я вам много раз, желая отвратить вас от злых пороков,— но вижу: нисколько не изменились вы. Если кто-то из вас разбойник — разбоя не бросит, если крадет — воровства не оставит, если другого кого ненавидит — враждует без устали, если кто обижает и грабит — не насытится, если он ростовщик — не перестанет проценты взимать, ибо, согласно пророку: «Суетится бесцельно: накопляя, не знает, кому собирает». Окаянный и не думает, что он как родится нагим — так и отходит, ничего не имея, кроме проклятья во веки; если кто любодей,— любодейства не бросит, сквернословец и пьяница,— привычек своих не оставит. Как же я утешусь, видя вас от Бога отошедшими? Чему я порадуюсь? Всегда сею в ниву ваших сердец семя божественное, но никогда не вижу, чтоб оно проросло и зерно породило. Умоляю вас, братья и дети мои, переменитесь к лучшему, обновитесь благим обновлением, перестаньте зло творить, устрашитесь создавшего вас Бога, вострепещите суда его страшного! К кому идем, к кому стремимся, отходя от жизни земной? Что скажем, что ответим? Страшно, дети, подпасть под Божий гнев. Почему не думаем, что нас постигнет, пребывающих в жизни такой? Чего не навлекли на себя? Какой казни от Бога не восприняли? Не пленена ли земля наша? Не покорены ли города наши? Давно ли пали отцы и братья наши трупьем на землю? Не уведены ли жены наши и дети в полон? Не порабощены ли были оставшиеся горестным рабством неверных? Вот уж к сорока годам приближаются страдания и мучения, и дани тяжкие на нас непрестанны, голод, мор на скот наш, всласть хлеба своего наесться не можем, и стенания наши и горе сушат нам кости. Кто же нас до сего довел? Наше безверье и наши грехи, наше непослушанье, нераскаянность наша! Молю вас, братья, каждого из вас: вникните в помыслы ваши, узрите очами сердца ваши дела,— возненавидьте их и отриньте, к покаянью придите. Гнев Божий престанет, и милость Господня на нас изольется, и все мы в радости поживем на нашей земле, по уходе от мира сего придем радостно, как дети к отцу, к Богу своему и наследуем царство небесное, ради которого Господом созданы были. Господь сотворил нас великими, мы же своим ослушаньем себя претворили в ничтожных. Так не погубим же, братья, величия нашего: «Не слышавшие завет праведны перед Богом, но — исполнившие его». Если же в чем совратимся, опять к покаянью прибегнем, любовь к Богу проявим, слезы прольем, милостыню нищим по силе сотворим, если сможете бедным помочь — от бед избавляйте. Если не станем такими — гнев Божий будет на нас; всегда пребывая в любви, спокойно мы заживем! Знаем о граде Ниневии: велик был обильем людей, но и полн беззаконья. Как только Бог пожелал истребить его, как Содом и Гоморру, послал Иону-пророка, чтоб предрек он погибель их града. Они же, услыхав, не медля, тотчас отошли от грехов своих и каждый — от бесчестной стези своей, поборов свои беззаконья раскаяньем, и постом, и молитвой, и плачем,— от стариков и до юных, до самых младенцев, которых на три дня от молока отлучили, даже и до скота: и коням, и скотине всей пост сотворили. Так умолили Господа, от казни его освободившись, Божию ярость переменили на милость — и погибель избыли. Предсказанье Ионы было напрасным, отчего он и Богу пенял, и роптал за бесчестье пророчеств своих: ведь град не погиб! Иона, как человек, погибели города ждал; но Бог, увидев в сердцах их истинное покаянье, увидев, что каждый из них отошел от своего зла и делом, и мыслью,— милость несчастным явил. Что же мы скажем об этом? Чего мы не видели? Чего не свершилось над нами? Чем не накажет нас Господь Бог наш, желая нас отвратить от беззаконий наших? Ни единого лета или зимы не прошло ведь, чтобы Бог не наказывал нас, но никак не отрешимся от подлой нашей привычки: кто завяз в каком грехе — в нем пребывает, к покаянью никто не стремится, никто Богу не обещает искренне зла не творить. Какие кары не примем в сей жизни и в будущем огне негасимом? Так теперь же перестаньте Бога гневить, молю вас! Многие меж вами Богу искренне служат, но на этой земле равно с грешниками наказаны Богом — тем светлее венец получат от Господа, греховным же — больше мучений за то, что казнимы были и праведники за их беззаконья.
Се слышаще, оубойтеся, въстрепещите, престаните от зла, створите добро. Сам бо Господь рече: «Обратитесь ко мнѣ, аз обращюся к вамъ». Ждеть нашего покаянья, миловати ны хощеть, бѣды избавити хощеть, зла хощеть спасти! Мы же с Давидомь речем: «Господи, вижь смѣрение наше, отпусти вся грѣхы наша, обрати ны, Боже, спасителю нашь, възврати ярость свою от насъ, да не вѣкъ прогнѣваешися на ны, ни да простреши гнѣвъ свои от рода в родъ!» Ты бо еси Богъ небесный, и тебе прославляемъ з безначальным Отцемь и с Пречистымь Духомь и нынѣ, и присно, вѣкы!
Слушая это, устрашитесь, вострепещите, отстаньте от зла и сотворите добро. Сам Господь сказал: «Обратитесь ко мне — обращусь и я к вам». Ждет раскаянья нашего — помиловать нас хочет, и избавить от бед хочет, от зла хочет спасти! Мы ж за Давидом скажем: «Господи, посмотри на смиренье наше и прости все грехи наши, направь нас, Боже, спаситель наш, отврати гнев твой от нас, да не вечно гневайся на нас, да не простришь гнев твой от рода в род!» Ибо ты Бог небесный, и тебя прославляем вместе с изначальным Отцом и с Пречистым Духом и ныне, и присно, и вечно!
ПОУЧЕНИЕ ПРЕПОДОБНАГО СЕРАПИОНА
3. ПОУЧЕНИЕ ПРЕПОДОБНОГО СЕРАПИОНА
Почюдимъ, братье, человѣколюбье Бога нашего. Како ны приводить к себе? Кыми ли словесы не наказеть насъ? Кыми ли запрѣщении не запрѣти нам? Мы же никако же к Нему обратимся!
Подивимся, братия, человеколюбию Бога нашего. Как нас к себе приближает? Какими словами ни поучает нас? Какими угрозами нам ни грозил? Мы же, мы — никак к нему не обратимся!
Видѣвъ наша безаконья умножившася, видѣв ны заповѣди его отвергъша, много знамении показавъ, много страха пущаше, много рабы своими учаше — и ничим же унше показахомься! Тогда наведе на ны языкъ немилостивъ, языкъ лютъ, языкъ, не щадящь красы уны, немощи старець, младости дѣтии; двигнухомь бо на ся ярость Бога нашего, по Давиду: «Въскорѣ възгорися ярость Его на ны». Разрушены божественьныя церкви, осквернены быша ссуди священии и честные кресты и святыя книгы, потоптана быша святая мѣста, святители мечю во ядь быша, плоти преподобныхъ мнихъ птицамъ на снѣдь повержени быша, кровь и отець, и братья нашея, аки вода многа, землю напои, князии нашихъ воеводъ крѣпость ищезе, храбрии наша, страха наполъньшеся, бѣжаша, мьножайша же братья и чада наша въ плѣнъ ведени быша, гради мнози опустѣли суть, села наша лядиною поростоша, и величьство наше смѣрися, красота наша погыбе, богатьство наше онѣмь в користь бысть, трудъ нашь погании наслѣдоваша, земля наша иноплеменикомъ в достояние бысть, в поношение быхомъ живущимъ въскраи земля нашея, в посмѣхъ быхомъ врагомъ нашимъ, ибо сведохомъ собѣ, акы дождь съ небеси, гнѣвъ Господень! Подвигохомъ ярость Его на ся и отвратихомъ велию Его милость — и не дахомъ призирати на ся милосердныма очима. Не бысть казни, кая бы преминула нас, и нынѣ беспрестани казними есмы: не обратихомся к Господу, не покаяхомся о безаконии наших, не отступихомъ злыхъ обычай наших, не оцѣстихомся калу грѣховнаго, забыхомъ казни страшныя на всю землю нашу; мали оставши, велицѣ творимся. Тѣм же не престають злая мучаще ны: завѣсть оумножилася, злоба преможе ны, величанье възнесе оумъ нашь, ненависть на другы вселися въ сердца наша, несытовьство имѣния поработи ны, не дасть миловати ны сиротъ, не дасть знати человѣчьскаго естьства — но, акы звѣрье жадають насытитися плоть, тако и мы жадаемъ и не престанемъ, абы всѣхъ погубити, а горкое то имѣнье и кровавое к собѣ пограбити; звѣрье ѣдше насыщаються, мы же насытитися не можемъ: того добывше, другаго желаемъ! За праведное богатьство Богъ не гнѣвается на насъ, но, еже рече пророкомъ: «С небеси призри Господь видѣти, аще есть кто разумѣвая или взиская Бога, вси уклонишася вкупѣ», и прочее: «Ни ли разумѣвают все творящи безаконье снѣдающе люди моя въ хлѣба мѣсто?» Апостол же Павелъ беспрестани въпиеть, глаголя: «Братье, не прикасайтеся дѣлехъ злыхъ и темныхъ, ибо лихоимци грабители со идолослужители осудяться». Моисѣеви что рече Богъ: «Аще злобою озлобите вдовицю и сироту, взопьют ко мнѣ, слухом услышю вопль их, и разгнѣваюся яростью, погублю вы мечем». И ныне збысться о нас реченое: не от меча ли падохомъ? не единою ли, ни двожды? Что же подобаеть намъ творити, да злая престануть, яже томять ны? Помяните честно написано въ Божественыхъ книгахъ, еже самого Владыкы нашего болшая заповѣдь, еже любити другу друга, еже милость любити ко всякому человѣку, еже любити ближняго своего аки себе,[9] еже тѣло чисто зблюсти, а не осквернено будеть блюдомо, аще ли оскверниши, то очисти е покаяниемь; еже не высокомысли-ти, ни вздати зла противу злу ничего же. Тако ненавидить Господь Богъ насъ, яко злу помятива человѣка. Како речемъ: «Отче нашь, остави нам грѣхи наши», а сами не ставляюще? В ню же бо, рече, мѣру мѣрите, отмѣрит вы ся Богу нашему.
Видев наши прегрешенья умножившимися, видев нас, его заповеди отвергших, предзнаменований много явив, много страха насылал, много рабами своими поучал — и ничем не смог нас наставить! Тогда навел на нас народ безжалостный, народ лютый, народ, не щадящий красоты юных, немощи старых, младенчества детей; воздвигли мы на себя ярость Бога нашего, по Давиду: «Быстро распалилась ярость его на нас». Разрушены Божьи церкви, осквернены сосуды священные, честные кресты и святые книги, затоптаны священные места, святители стали пищей меча, тела преподобных мучеников птицам брошены на съедение, кровь отцов и братьев наших, будто вода в изобилье, насытила землю, сила наших князей и воевод исчезла, воины наши, страха исполнясь, бежали, множество братии и чад наших в плен увели, многие города опустели, поля наши сорной травой поросли, и величие наше унизилось, великолепие наше сгинуло, богатство наше стало добычей врага, труд наш неверным достался в корысть, земля наша попала во власть иноземцам: в поношение мы были живущим окрест земли нашей, в посмех — для наших врагов, ибо познали, будто небесный дождь, на себе гнев Господень! Мы воздвигли ярость его на себя и отвергли великую милость его — и не дали присматривать за нами милосердным очам. Не было кары, которая бы нас миновала, и теперь непрестанно казнимы: не обратились мы к Господу, не раскаялись в наших грехах, не отступились от злых своих нравов, не очистились от скверны греховной, позабыли страшные кары на всю нашу землю; в ничтожестве пребывая, себя почитаем великими. Вот почему не кончается злое мучение наше: зависть умножилась, злоба нас держит в покорстве, тщеславие разум наш вознесло, к ближним ненависть вселилась в наши сердца, ненасытная жадность поработила, не дала нам оказывать милость сиротам, не дала познать природу людей — но как звери жаждут насытить плоть, так и мы жаждем и стремимся всех погубить, а горестное их имущество и кровавое к своему присоединить; звери, поев, насыщаются, мы же насытиться не можем: того добыв, другого желаем! За праведное богатство Бог не гневается на нас, но, как сказал пророк: «Господь с небес взглянул, чтобы видеть, есть ли кто, разумеющий или ищущий Бога, но все уклонились совместно», и далее: «Неужели не вразумятся творящие беззаконие, поедающие народ мой вместо хлеба?» Апостол же Павел непрестанно восклицает, говоря: «Братья, не участвуйте в злобных деяньях и темных, ибо лихоимцы и грабители вместе с идолослужителями осуждены будут». Моисею вот что сказал Бог: «Если обидой обидите вдову и сироту, возопят ко мне, слухом услышу вопль их, и разгневаюсь яростью, и погублю вас мечом». И ныне сбылось о нас сказанное: не от меча ли мы пали? не однажды, не дважды ли? Что же следует делать нам, чтобы грехи исчезли, те, что терзают нас? Вспомните истинно написанное в Божественных книгах, что и Владыки нашего самая важная заповедь — любите друг друга, милость имейте ко всякому человеку, любите ближнего своего как самого себя, тело свое сохраняйте чистым, не оскверняя его, а коль осквернили, то очистите его покаяньем; не возгордитесь, не воздайте злом за зло. Весьма ненавидит Господь Бог наш злопамятного человека. Как можем сказать: «Отче наш, отпусти нам грехи наши», а сами не прощаем? Какою, сказано, мерою мерите, той и отмерится вам. Богу нашему слава.
ПОУЧЕНИЕ ПРЕПОДОБНАГО СЕРАПИОНА
4. ПОУЧЕНИЕ ПРЕПОДОБНОГО СЕРАПИОНА
Малъ час порадовахся о васъ, чада, видя вашю любовь и послушание къ нашей худости, и мняхъ, яко уже утвердистеся и с радостию приемлете Божественое писание,— «на свѣтъ нечистивыхъ не ходите и на сѣдалищи губителеи не сѣдите». Аже еще поганьскаго обычая держитесь: волхвованию вѣруете[10] и пожигаете огнем невиныя человѣкы и наводите на всь миръ и градъ убийство; аще кто и не причастися убийству, но, в соньми бывъ въ единой мысли, убийца же бысть; или могай помощи, а не поможе, аки самъ убити повелѣлъ есть. От которыхъ книгъ или от кихъ писаний се слышасте, яко волхвованиемь глади бывають на земли и пакы волхвованиемь жита умножаются? То аже сему вѣруете, то чему пожигаете я? Молитеся и чтете я, дары и приносите имъ — ать строять миръ, дождь пущають, тепло приводять, земли плодити велять! Се нынѣ по три лѣта житу рода нѣсть не токмо в Русь, но в Латѣнѣ[11]: се вълхвове ли створиша? Аще не Богъ ли строить свою тварь, яко же хощеть, за грѣхы нас томя? Видѣ азъ от Божественаго написанья, яко чародѣици и чародѣйца бѣсы дѣиствують на родъ человѣкомъ и надъ скотомъ и потворити могуть; надъ тими дѣйствують, и имъ вѣрують. Богу попущьшу бѣси дѣйствують; попущаеть Богъ, иже кто ихъ боится, а иже кто вѣру тверду держить к Богу, с. того чародѣйци не могуть. Печаленъ есмь о вашемь безумьи, молю вы, отступите дѣлъ поганьскыхъ. Аще хощете град оцѣстити от безаконныхъ человѣкъ, радуюся тому; оцѣщайте, яко Давидъ пророкъ и царь[12] потребляше от град Ерусалима вся творящая безаконие: овѣхъ убитиемь, инихъ заточением, иних же темницами; всегда град Господень чистъ творяше от грѣхъ. Кто бо такъ бѣ судия, якоже Давидъ? Страхомъ Божиимъ судяше, Духомь Святымъ видяше и по правдѣ отвѣтъ даяше. Вы же как осужаете на смерть, сами страсти исполни суще? И по правдѣ не судите: иный по вражьдѣ творить, иный горкаго того прибытка жадая, а иный ума не исполненъ; толко жадаеть убити, пограбити, а еже а что убити, а того не вѣсть. Правила божественаго повелѣвають многыми послухъ осудити на смерть человѣка. Вы же воду послухомь постависте и глаголете: аще утапати начнеть, неповинна есть; аще ли попловеть — волхвовь есть. Не может ли дияволъ, видя ваше маловѣрье, подержати, да не погрузится, дабы въврещи въ душьгубьство; яко, оставльше послушьство боготворенаго человѣка, идосте къ бездушну естьству к водѣ приясть послушьство на прогнѣванье божие? Слышасте от Бога казнь, посылаему на землю от первыхъ род[13]: до потопа на гыганта огнем,[14] при потопѣ водою, при Содомѣ жюпеломъ, при фараонѣ десятью казнии, при хананиихъ шершенми, каменьемь огненымь съ небеси; при судьях ратьми, при Давидѣ моромь, при Титѣ плѣненьемь, потом же трясеньемь земли и паденьемь града. При нашем же языцѣ чего не видѣхом? рати, глади, морове и труси; конечное, еже предани быхом иноплеменникомь не токмо на смерть и на плѣненье, но и на горкую работу. Се же все от Бога бываеть, и симъ намъ спасение здѣваеть. Нынѣ же, молю вы, за преднее безумье покайтесь и не будьте отселѣ аки трость, вѣтромь колѣблема. Но аще услышите что басний человѣчьскыхъ, къ Божественому писанию притецѣте, да врагъ нашь дьяволъ, видѣвъ ваш разум, крѣпкодушье, и не възможеть понудити вы на грѣхъ, но посрамленъ отходит. Вижю вы бо великою любовью текущая въ церковь и стояща з говѣньемь; тѣм же, аще бы ми модно коегождо вас наполнити сердце и утробу разума Божественаго! Но не утружюся наказая вы и вразумляя, наставляя. Обида бо ми немала належить, аще вы такоя жизни не получите и Божия свѣта не узрите: не может бо пастухъ утѣшатись, видя овци от волка расхыщени, то како азъ утѣшюсъ, аще кому васъ удѣеть злый волкъ дьяволъ? Но поминающе си нашю любовь, о вашемь спасении потщитесь угодити створшему ны Богу, ему же лѣпо всяка слава честь.
Краткое время радовался я за вас, дети мои, видя вашу любовь и послушанье к нашей ничтожности, и подумал, что уже утвердились вы и с радостью приемлете Божественное писание, «на совет нечестивых не ходите и на собрании развратителей не сидите». Но вы еще языческих обычаев держитесь: в колдовство верите, и в огне сжигаете невинных людей, и тем насылаете на всю общину и город убийство; если же кто и не причастен к убийству, но мысленно с тем согласился, сам стал убийцей; или, если мог помочь и не помог — тот сам убить повелел. Из книг каких иль писаний вы слышали, будто от колдовства на земле наступает голод или что колдовством хлеба умножаются? Если же верите в это, зачем тогда сжигаете их? Молитесь вы колдунам, и чтите их, и жертвы приносите им — пусть правят общиной, ниспустят дожди, тепло принесут, земле плодить повелят! Вот нынче три года хлеб не родится не только в Руси, но у католиков тоже — колдуны ль так устроили? А не Бог ли правит своим твореньем, как хочет, нас за грехи казня? Видел и я в Божественных книгах, что чародейки и чародеи с помощью бесов влияют на род людской и на скот — могут его уничтожить; над теми вершат, а им — верят! Если Бог допустит, то бесы вершат, попускает же Бог лишь тем, кто боится их, а кто веру крепкую держит в Бога — над тем чародеи не властны! В печаль я впал от ваших безумств; молю вас, откажитесь от языческих действий. Если хотите очистить город от неверных людей, я этому рад: очищайте, как Давид, царь и пророк, истребляя в граде Иерусалиме всех творящих беззаконие — тех убиеньем, других же заточеньем, иных темницами, но всегда град Господень от грехов очищал он. Кто же из вас таким был судьей, как Давид? Тот страхом Божиим судил, видел Духом Святым и по правде ответ свой давал. Вы же, как можете вы осуждать на смерть, если сами страстей преисполнены? И по правде не судите: иной по вражде это делает, другой — желая той горестной прибыли, третий — по недостатку ума; хотел бы убить да ограбить, а что и кого убивать — того и не знает! Божьи законы повелевают лишь при многих свидетелях осудить на смерть человека. Вы же только в воде доказательства видите и говорите: «Если начнет утопать — невиновна, коль поплывет — то колдунья!» Не может ли дьявол, видя ваше маловерье, ее поддержать, чтоб не утонула, чтобы и вас вовлечь в душегубство; как же, отринув свидетельство человека, создание Бога, идете к бездушной стихии, к воде, чтобы принять доказательства, Богу во гнев? Наверно, слыхали и вы, что от Бога бедствия на землю ниспосланы с самых древних времен: еще до потопа — на гигантов огнем, при потопе — водою, в Содоме — серой, во времена фараона — десятью казнями, в Ханаане — шершнями и огненным камнем с небес; при судьях — войной, при Давиде — мором, при Тите — плененьем, потом сотрясеньем земли и разрушением града. А в нашем народе чего не видали мы? войны, голод, и мор, и трясенье земли, и, наконец,— то, что отданы мы иноземцам не только на смерть и на плен, но и в горькое рабство. Это же все нисходит от Бога, и этим нам он спасенье творит. А теперь, умоляю вас, покайтесь в прежнем безумье, перестаньте быть тростником, колеблемым ветром. А если услышите некие басни людские, к Божественным книгам стремитесь, чтоб враг наш, дьявол, увидев ваш разум и твердую душу, не смог подтолкнуть вас на грех, но, посрамленный, убрался. Ибо вижу я вас, с великим желаньем идущих в церковь и благоговейно стоящих; о, если бы мог я сердце и душу каждого из вас наполнить Божественным разумом! Да не устану я, вас поучая, и вразумляя, и наставляя. Ведь безмерная жалость давит меня, что вы такой жизни лишитесь и Божьего света не узрите: ибо не может пастух успокоиться, видя овец своих волком расхищенных,— могу ли и я успокоиться, коль многих из вас похищает волк злобный — диавол?! И помня об этом желанье моем спасти вас, постарайтесь угодить сотворившему всех нас Богу, которого вечно достойна всякая слава и честь.
СЛОВО БЛАЖЕНАГО СЕРАПИОНА О МАЛОВЕРЬЕ
5. СЛОВО БЛАЖЕННОГО СЕРАПИОНА О МАЛОВЕРЬЕ
Печаль многу имамъ въ сердци о васъ, чада. Никако же не премѣните от злобы обычая своего, вся злая творите в ненависть Богу, на погубу души своей. Правду есте оставили, любве не имате, зависть и лесть жирует въ васъ, и вознесеся умъ вашь. Обычай поганьский имате: волхвамъ вѣру имете и пожагаете огнемъ неповинныя человѣки. Гдѣ се есть въ Писаньи, еже человѣкомъ владѣти обильемъ или скудостью? подавати или дождь, или теплоту? О, неразумнии! вся Богъ творит, якоже хощет; бѣды и скудость посылаеть за грѣхи наша и наказая насъ, приводя на покаянье. О маловѣрнии, слышасте казни от Бога: в первыхъ родѣхъ потопа на гиганты, огнемъ пожьжени, а содомляне огнем же сожени, а при фараонѣ десять казней на Егупетъ, при ханании каменее огненое с небесѣ пусти, при судьяхъ рати наведе, при Давидѣ моръ на люди, при Титѣ плѣнъ на Ерусалимъ, потомъ трясенье земли и паденьемъ града. И в наша лѣта чего не видѣхомъ зла? многи бѣды и скорби, рати, голодъ, от поганых насилье. Но никако же премѣнимъся от злыхъ обычай наших; нынѣ же гнѣвъ Божии видяши и заповѣдаете: хто буде удавленика или утопленика погреблъ,[15] не погубите людии сихъ, выгребите. О, безумье злое! О, маловѣрье! Полни есми зла исполнени, о томъ не каемъся. Потопъ бысть при Нои не про удавленаго, ни про утопленика, но за людския неправды, и иныя казни бе-щисленыя. Драчь град 4 лѣта стоялъ[16] от моря потопленъ бысть и нынѣ в мори есть. В лясѣхъ от умноженья дождя[17] 600 людий потопло, а инии в Перемышли градѣ 200 потопоша, и глад бысть 4 лѣта. Тамо же се все бысть в сия лѣта за грѣхи наша. О человѣци, се ли ваше покаянье? сим ли Бога умолите, что утопла или удавленика выгрести? сим ли Божию казнь хощете утишити? Лучши, братья, престанемъ от зла, лишимъся всѣхъ дѣлъ злых: разбоя, грабленья, пьяньства, прелюбодѣйства, скупости, лихвы, обиды, татбы, лжива послушьства, гнѣва, ярости, злопоминанья, лжи, клеветы, рѣзоиманья. Аз бо грѣшный всегда учю вы, чада, велю вамъ каятися. Вы же не престанете от злыхъ дѣлъ. Егда кая на насъ казнь от Бога придет, то болѣ прогнѣваем, извѣты кладучи: того ради ведро, сего дѣля дождь, того дѣля жито не родиться; и бываете строители Божией твари, а о безумьи своемъ почто не скорбите? Погании бо, закона Божия не вѣдуще, не убивают единовѣрних своихъ, ни ограбляють, ни обадят, ни поклеплют, ни украдут, не заряться чужаго; всякъ поганый брата своего не продасть; но, кого в нихъ постигнет бѣда, то искупять его и на промыслъ дадуть ему; а найденая в торгу проявляют; а мы творимъся, вѣрнии, во имя Божие крещени есмы и, заповѣди его слышаще, всегда неправды есмы исполнени и зависти, немилосердья; братью свою ограбляемъ, убиваемъ, въ погань продаемъ; обадами, завистью, аще бы мощно, снѣли другъ друга, но вся Богъ боронит. Аще велможа или простый, то весь добытка жалает, како бы обидѣти ого. Оканне, кого снѣдаеши? не таковъ же ли человѣкъ, яко же и ты? не звѣрь есть, ни иновѣрець. Почто плачь и клятву на ся влечеши? или бессмертенъ еси? не чаеши ли суда Божия, ни возданья комуждо по дѣлом его? От сна бо въставъ не на молбу умъ прилагаеши, но како бы кого озлобити, лжами перемочи кого. Аще ся не останете сихъ, то горшая бѣды почаете по семъ. Но, моляся, вамъ глаголю: приимемъ покаянье от сердца, да Богъ оставит гнѣвъ свой и обратимъся от всѣхъ дѣл злыхъ, да Господь Богъ обратиться к намъ. Се вѣдѣ азъ, поучаю вы, яко за моя грѣхи бѣды сия дѣються. Придѣте же со мною на покаянье, да умолим Бога; вѣдѣ убо, аще ся покаевѣ, будемъ помиловании; аще ли не останетеся безумья и неправды, то узрите горша напослѣдь. Богу же нашему.
Печаль многую ношу в сердце о вас, дети мои. Никак не измените мерзких своих привычек, все злое творите, что ненавистно Богу на погибель душе своей. Правду отринули, любви не имеете, зависть и лесть процветают в вас, и вознесся ваш разум. Обычай языческий взяли: кудесникам верите и сжигаете на огне неповинных людей. Где вы найдете в Писанье, что люди властны над урожаем иль голодом? могут подать или дождь, или жару? О неразумные! все Бог сотворяет,как хочет; беды и голод насылает за наши грехи, нас наказав, приводя к покаянью. О маловерные! слыхали о Божьих вы казнях: в древние времена, до потопа, на гигантов — огнем сожжены, и содомляне огнем сожжены, при фараоне — десять египетских казней, при Ханаане раскаленные камни с небес напустил, при судьях войны навел, при Давиде — мор на людей, при Тите — плен на Иерусалим, а затем земли трясенье и разрушение града. И в наше время какого еще мы не видели зла? многие беды, и скорби, и войны, и голод, от неверных насилье. Но никак не изменим злых обычаев наших; ныне же, видя гнев Божий, решаете: если кто висельника или утопленника похоронил — чтобы не пострадать самим, вырываете снова. О, безумие злое! О, маловерье! Насколько мы зла преисполнены и в том не раскаемся! Потоп был при Ное не за повешенного, не за утопленного, но за людские неправды, как и прочие кары бесчисленные. ГородДурац-цо четыре года стоял, морем затоплен, и ныне в море лежит. В Польше от обилья дождя шестьсот человек утонуло, а двести других еще в Перемышле утонуло, и голод был четыре года. И все это было уж в наше время за наши грехи! О люди! это ли ваше раскаянье? тем ли Бога умолите, что утопленника или удавленника выроете? этим ли Божию кару хотите ослабить? Лучше, братья, отстанем от злого, прекратим все злодеянья: разбой, грабежи, пьянство, прелюбодейство, скряжничество, ростовщичество, обиды, воровство, лжесвидетельство, гнев и ярость, злопамятство, ложь, клевету. Я ведь, грешный, всегда вас учу, дети мои, велю вам покаяться. Вы же не прекращаете злых дел. И если когда на нас кара какая от Бога придет, еще больше прогневаем Бога, распространяя приметы: из-за этого — засуха, из-за этого — дождь, из-за этого хлеб не родится; распоряжаетесь Божьим созданьем, но о безумье своем почему не скорбите? Даже язычники, Божьего слова не зная, не убивают единоверцев своих, не грабят, не обвиняют, не клевещут, не крадут, не зарятся на чужое; никакой неверный не продаст своего брата, но если кого-то постигнет беда – выкупят его и на жизнь дадут ему, а то, что найдут на торгу, - всем покажут; мы же считаем себя православными, во имя Божье крещенными и, заповедь Божию зная, неправды всегда преисполнены, и зависти, и немилосердья: братьев своих мы грабим и убиваем, язычникам их продаем; доносам, завистью, если бы можно, так съели б друг друга, - но Бог охраняет! Вельможа или простой человек – каждый добычи желает, ищет, как бы обидеть кого. Окаянный, кого поедаешь?! Не такого ли человека, как сам ты? Не зверь он и не иноверец. Зачем же ты плач и проклятье на себя навлекаешь? Или бессмертен ты? Или не ждешь ни Божьего суда, ни воздаянья каждому по делам его? Ибо – от сна пробудясь, не на молитву ты ум направляешь, а как бы кого озлобить и ложью кого пересилить. А не прекратите, позже горшие беды вас ждут! Потому вам, моляся, говорю: раскаемся все мы от сердца – и Бог оставит свой гнев, отвратимся от всех злодеяний – и пусть Господь Бог к нам вернется. Ведь знаю я и вам говорю, что за мои грези все эти несчастья творятся. Придите ж со мной на покаяние, и вместе умолил мы Бога, ибо я знаю: если покаемся мы – будем помилованы; если же не оставите вы безумья и неправды, то увидите худшее после. Богу же нашему слава.