Если мужа праведнаго память должна быть с похвалами, да и с похвалами вечными, по словам Духа Святаго, то, собравшись мы в сей священный храм, ничего прежде вообразить не можем, ни на что прежде с большею похвалою язык наш не должен устремиться, как на основателя сего храма и царствующего града сего, Петра, глаголю, именем славнаго, делами великаго, истиннаго отца Отечества нашего.
Но при сем случае видя нас преуготовляющих уже мужу сему сердечныя приношения, и наши жертвы, уже курящияся, может, кто, удивившись, вопросит: какая бы причина была, которая бы возбудила нас к нынешнему мужа сего особливому прославлению? Ибо имя Его никогда в забвении быть не может. Аще мы умолчим, камение сии возопиет, аще мы умолчим, возопиют о нем стены града сего, бесчисленные дел и рук его останки. Ибо на что ни обратим взор свой, все ему одолжено началом, все плод его благоразумия и просвещения. Он ввел во Отечество наше художество и науки. Его рука открыла нам завесу видеть случаи света, и в них проникая, предварять все противных замыслы. Его геройский дух привел воинство в сие состояние, в котором мы его ныне видим и радуемся, в котором его ныне видит свет и удивляется. Его десница открыла нам сокровища земная и нас обогатила. Его просвещению самая церковь признает себя одолженною, ибо новое от него получила светило. И сие бо самое, что с сего места народу поучения провозглашаем, и сие самое есть плод его благоразумия. Словом, все что ни видим, что ни вообразим, Петр или изобрел, или утвердил, или основал, или к тому случай подал.
При толиких его славных делах и Отечеству великих одолжениях, может ли Россия столь забыть себя, чтоб Петрово имя всегда не прославлять, и им при всяком случае не увеселять себя?
Так что же возбудило нас к нынешнему особливому имени его прославлению?
На сей любопытнаго вопрос ответ готов: Петр Великий воскрес, воскрес в Великой преемнице своей, Екатерине второй. Ибо не может живяе изображен быть характер Петрова Божественнаго духа, как он сияет в Монархине нашей. Дела, коими ныне отечество наше прославляется, можно сказать, что или воскресший Петр, или паче вселившаяся в Екатерину Петрова душа производит.
Предоставив удобнейшему времени их всех исчисление, коснемся хотя кратко нынешних славных военных происшествий — происшествий, которыя колеблют свет, а Россию заставляют лить слезы радости.
Удары, которыми
сокрушаются рога гордыя луны, уже слышны везде по вселенной. Воинство, Петром учрежденное, а Екатериною правимое, прослыло непобедимым. Все страхи, которые бы могли смертнаго поколебать, суть для него только большое к мужеству поощрение. Каждое его движение делает новое торжество. Россиянин уже обык не оставлять своих следов, разве с славою; и путь, где проходит, замечает трофеями, ибо руки его яко железны, мышцы медяны, грудь адамантова, а душа геройская.
И для того, не всегда можно и неприятелю нашему в слабость причитать, что он противу лица таковаго воинства стоять не может и в бег обращается. Ибо иногда от мужественнаго и победимому быть слава есть.
Но как бы то ни было, слава побед трубою своею непрестанно оглашает уши наши. Не успеем, так сказать, окончать одно торжество, как другое начинать надобно. Новая весть! Какая? Известная: неприятель побежден, прогнан; Россиянин торжествует, получил величайшую добычу, завладел лагерем, да в нем же Богу и благодарныя возсылает молебствия. Летят сюда знамена, и се их множество пред очами нашими: знак мужества и слабости, слабости сопротивных, храбрости воинства нашего.
Хотел бы я более в сей приятной материи удержать слово свое, но се к другому не меньше приятному или и славнейшему предмету оно стремится.
Помянув мы в начале Петровы дела, прешли было молчанием славнейшее ума и тщания Его изобретение; изобретение ему единому свойственное, изобретение, какого и для него самого ничего не было приятнее и внимания его достойнее. Сие изобретение есть флот Российский. Известно, что держава наша со всех сторон окружена морями, да и соседями, кои теми морями владычествовали. Россияне, по несчастию тогдашних времен, на сие взирали невнимательным оком. Морское плавание им было несведомо, или и ужасно. И когда мы таким образом дремали, недоброжелатели не без удовольствия внутренняго взирали на сие, и чтобы не пробудились мы, крайне опасались.
Сей нежный случай не мог укрыться от бодраго ока Петрова. И что не возможно монарху мудрому, тщательному и любимому народом своим? Божия судьба, которая уже положила прославить Россию, подала Ему случай видеть малой ботик, который в сем месте хранится и вечно хранен быть достойный. От сего в пространном Петровом уме великие родилися мысли. Начал созидать морские плавающие крепости и составил из них великий Российский флот. Великий не числом токмо кораблей, но великий и силою и славою, ибо в своем, так сказать, младенчестве получил он уже победы над теми, которые давно сею славою превозносилися.
Но восстань теперь, великий монарх, Отечества нашего отец! Восстань и воззри на любезное изобретение твое, оно не истлело от времени и слава его не помрачилася. Восстань и насладися плодами трудов твоих! Флот, тобою устроенный, уже не на море Балтийском, не на море Каспийском, не на море Черном, не на океане Северном. Но где? Он
на море Медитерранском, во странах восточных, во Архипелаге, близ стен Константинопольских — в тех то есть местах, куда ты нередко око свое обращал и гордую намеревался смирить Порту. О, как бы твое, Великий Петр, сердце возрадовалося, если бы... Но слыши, мы тебе, как живому вещаем, слыши: флот твой во Архипелаге, близ берегов Азийских, Оттоманский флот до конца истребил. Российские высокопарные орлы, торжествуя, именем твоим весь Восток наполняют и стремятся предстать пред стены Византийския.
Сим славным происшествием обрадовано Отечество твое, а особливо помазанница Господня, любезнейшая сродница твоя по бозе, сию победу твоему имяни посвящает, и нас, чад своих, привела пред лице блаженных морей твоих прославить имя твое, а в имени твоем прославить добродетель, в добродетели же прославить самого Бога. Услыши наши сии к тебе провозглашения, или паче ты, Господи Боже духов и всякия плоти, упокой в недрах твоих любезную нам Петрову душу, и в радости вечной и сего торжества удовольствие чувствовать ее благоволи!
Тебе же, Великая монархиня, столь благородно славу нынешния победы приписывающая Петрову имяни, славу, в которой сама наибольшее имееши участие, какия тебе жертвы благодарности принесет отечество и чем возвеличим мы имя твое. Твои наставления были руководством воинам твоим и главною побед их причиною. Твои молитвы воздвизали ветры и обращали их на лице сопротивных. Слава твоя превознесенна: но она тем еще есть большая, что ты славу свою поставляеши не просто в победах, но поелику они доставляют благополучие народу твоему. Мы, приветствуя тебя, великая государыня, с таковым Вышняго о тебе благоволением, Его же благость усердно молим, да оное вечно над тобою сохраняет.
Да возрадуется же и твое сердце,
благоверный государь, высокоповелительный генерал-адмирал. Сие торжество есть тебе свойственно, ибо оно сопряжено с званием тебе от монархини полученным. Радуемся же и мы с тобою, ибо надеемся несумненно, что ты снисканную славу не токмо сохранишь, но и умножишь. Аминь.
КОММЕНТАРИИ
Подготовка текста и комментарии Е. Д. Кукушкиной
«Слово» публикуется по первому изданию (СПб.: Тип. Акад. наук, 1770. С. 1—9), текст которого был напечатан параллельно на русском и древнегреческом языках и завершался стихотворением на греческом языке и подписью переводчика «валахского архимандрита Кайсариоса». Затем «Слово» было опубликовано в издании: Поучительные слова при высочайшем дворе ея императорского величества <...> сказыванныя <...> преосвященным Платоном... М., 1780. Т. 2. С. 274—287. На с. 288 помещен русский перевод стихотворения с указанием: «по-гречески перевел Кесарий, архимандрит Воложский»:
С российска языка сей сделан перевод,
Чтоб пользоваться мог им греческий народ,
Который с радостью всех большею взирал,
Что росс в их отчестве победы одержал;
И что монархини российской храброй флот
Для их спасения, пучиной грозных вод,
Флот фараона нынь турецкаго покрыл,
И чудо таково ж, как Моисей, явил.