Василий II Васильевич (Темный) (1415—1462 гг.) — великий князь Московский (с 1425 по 1462 г. с небольшими перерывами), организатор летописания, вероятный автор воспоминаний о своем ослеплении. В. вступил на престол после смерти своего отца Василия I Дмитриевича, еще не достигнув девятилетнего возраста, и сразу же его права па престол стали оспариваться другими князьями. Согласно завещанию деда В. В. Дмитрия Ивановича Донского, престол после смерти его старшего сына Василия должен был перейти к следующему сыну — Юрию (занимавшему при Василии I престол удельного княжества Галицко-Звенигородского); Василий I нарушил это завещание, передав престол своему сыну. Борьба за престол в 1425—1430 гг. была временно прекращена решением ордынского «царя» Улу-Мухаммеда, давшего великое княжение В. В. Но Юрий Дмитриевич вскоре вновь начал борьбу и захватил Москву, где и умер в 1434 г. После смерти Юрия В. В. вернул себе великокняжеский престол, но его права вскоре стали вновь оспариваться сыновьями Юрия Галицкого — Василием Косым и Дмитрием Шемякой. В 1445—1447 гг. Шемяка со своим союзником Иваном Можайским, пользуясь тем, что В. В. потерпел сокрушительное поражение от казанского хана и, попав в плен, вынужден был согласиться на выплату колоссального «окупа» татарам, устроили заговор против В. В. Великий князь был свергнут, ослеплен (отсюда его прозвище — Темный) и официально отрекся от прав на престол. В. В. был сослан в Вологду, но вскоре бежал в Кирилло-Белозерский монастырь и начал новую борьбу с Шемякой. С помощью тверского великого князя ему удалось занять Москву; Шемяка бежал в Новгород, где был в 1453 г. отравлен. Последнее десятилетие правления В. В. было ознаменовано рядом политических успехов: в 1456 г. великий князь одерживает победу над Новгородом и вынуждает его признать вассальную зависимость от Москвы; тогда же под фактическую власть великого князя переходит и Рязань; незадолго до смерти В. В. было подчинено и Ярославское княжество.
Со временем В. В. связан ряд летописных сводов. Наиболее ранним из них был свод, лежащий в основе летописей Софийской I и Новгородской IV и условно датируемый 1448 г. Свод этот, судя по младшей редакции СIЛ, включал и рассказ о борьбе В. В, с галицкими князьями, но изложенный чрезвычайно сдержанно и нейтрально (титулом «великий князь» именовались здесь и В. В., и его соперники — Юрий Галицкий под 1434 г. и Дмитрий Шемяка под 1446 г.); национально-объединительные идеи свода и осуждение «братоненавидения» были выражены в статьях, посвященных предшествующим событиям, — в Повести о Куликовской битве, «Слове о житии и о представлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя Русьского» и т. д.
Наиболее непосредственное выражение политическая линия В. В. получила в великокняжеском летописании, наиболее ранняя редакция которого относится к 50-м — началу 70-х гг. XV в. и представлена Музейным летописцем (текст доведен до 1452 г.) и летописью Лавровского (основной текст обрывается на 1469 г.), а также летописями Никаноровской и Вологодско-Пермской, содержащими великокняжеский свод начала 70-х гг. XV в. Во всех этих летописях помещен подробный рассказ о борьбе В. В. за великокняжеский престол, включенный впоследствии в Летописный свод Московский великокняжеский 1479 г. и последующее официальное летописание.
Характерной особенностью этого рассказа можно считать близость его автора к В. В. и явное сочувствие ему при изложении всех перипетий борьбы за престол. В особенности это относится к рассказу о свержении и ослеплении В. В. в 1445—1446 гг., имеющему особый заголовок: «О великого князя изымании, како поиман бысть князем Иваном Ондреевичем у Троицы, в Серьгееве монастыре». Подробнейшее описание событий, главным, а иногда и единственным свидетелем которых оставался В. В., дает основание предполагать, что источником его являются воспоминания самого В. В., изложенные слепым князем своему летописцу.
Характерно, что, несмотря на близость и постоянное сочувствие летописного рассказа великому князю, никакого ореола героя или даже мученика В. В. в этом рассказе не имеет. Великий князь ведет себя опрометчиво. Он не подозревает о подготовленном заговоре, не верит перебежчику Бунко, предупредившему его об опасности, и даже приказывает избить его. Тем временем Иван Андреевич Можайский приближается к Троице-Сергиеву монастырю, где находился В. В. Когда великий князь убедился в том, что захвачен врасплох, он не смог найти коня, чтобы бежать, и укрылся в монастыре. Но не надеясь на традиционное право убежища в храме, В. В. сам вышел из него с иконой в руках и стал «вопить», обращаясь к Ивану Дмитриевичу: «Брате, помилуй мя, не лишите меня зрити образа божия!». Несмотря на обещание можайского князя не сотворить никакого «лиха» великому князю, В. В. не желает покидать монастырь, хватаясь за гроб Сергия, «кричанием моляся, захлипаяся». Иван Можайский приказывает своему слуге: «Возьми его»; великого князя сажают в «голые сани» и отвозят в Москву — на ослепление.
Рассказ об ослеплении В. В., основанный, очевидно, на его воспоминаниях, строится не на этикетных формулах, как житийные и многие летописные рассказы, а на живых деталях, и именно благодаря этому образ В. В. в этом рассказе оказывается более человечным, чем традиционные образы князей-страдальцев. Этим рассказ об ослеплении В. В. напоминает такие памятники, как Записка Иннокентия о последних днях Пафнутия Боровского или «Хожение за три моря» Афанасия Никитина. Рассказ об ослеплении издан в составе Никаноровской летописи и Летописного свода Московского великокняжеского конца XV в.
Именем В. как великого князя подписаны два послания в Константинополь в защиту прав митрополита Ионы, избранного без санкции патриарха. Первая из этих грамот адресована в одном списке патриарху, в другом — императору (оба без имени) и датируется обычно 1441 г., вторая — императору Константину и датируется 1451—1452 гг. Однако датировка и самый факт отправления обеих грамот вызывают сомнения; вероятнее всего, они составлены в 50—60-х гг., когда у Ионы появился соперник — киевский митрополит всея Руси.
Изд.: РИБ. СПб., 1880, т. 6, № 62; ПСРЛ. М.; Л., 1949, т. 25, с. 264—265; М., 1962, т. 27, с. 110—111; ПЛДР. М., 1980, XIV — сер. XV в., с. 504—521.
Лит.: Приселков М. Д. История русского летописания XI—XV вв. Л., 1940, с. 171—172; Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. 2-е изд. Л., 1971, с. 147—148; Истоки русской беллетристики Л., 1970, с. 273—276.
Я. С. Лурье