Певец! которому с улыбкой нежной Муза
Недавно принесла с парнасских гор венок,
Желаю твоего я дружества, союза.
Москва жилище мне, ты Невский пьешь поток,
Но самые пути далеки
И горы, холмы, лес и реки
Усердья моего к тебе не воспятят;
Оно в Петрополь пренесется
И в грудь твою и в слух влиется:
Нетрудно музам всё, что музы восхотят.
Скажи, пожалуй, как без лиры, без скрипицы,
Воспел ты сладостно деяния Фелицы
И животворные лучи ее венца?
Ты, видно, Пинда на вершине
И в злачной чистых муз долине
Дорожки все насквозь и улицы прошел;
И чтоб царевну столь прославить,
Утешить, веселить, забавить,
Путь непротоптанный и новый ты обрел.
Обрел, и в бег по нем пускаешься удачно,
Ни пень, ни камень ног твоих не повредил,
Тебе являлось всё, как будто поле злачно,
Нигде кафтаном ты за терн не зацепил.
Царевне похвалы вещая,
Пашей затеи исчисляя,
Ты на гудке гудил и равно важно пел;
Презрев завистных совесть злую,
Пустился ты на удалую;
Парнас, отвагу зря, венец тебе соплел.
Кораллами власы украшенны имея,
Власы по раменам пущенны со главы,
Бело-румяну грудь с ланитами лелея,
Прелестных лики нимф возникли из Невы;
Поверх зыбей колеблясь нежно,
Тебе внимали все прилежно,
Хваля твоих стихов прекрасну новизну;
И, в знак своей усердной дани,
С восторгом восплескавши в длани,
Пускаются опять в кристальну глубину.
Фелицы похвала к восторгу всех сердец;
Всех чтущих честь тебе воздать она подвигла,
Все знающие вкус сплели тебе венец.
Читали все ее стократно,
Но слушают охотно, внятно,
Коль кто еще при них начнет ее читать:
Не могут усладить столь духа,
Насытить так же пленна слуха,
Чтоб вновь забавным в ней игрушкам не внимать.
Так сад, кусточками и тенью древ прелестен,
Стоящий на горе над током чистых вод,
Хотя и будет нам совсем уже известен,
Хотя известен в нем по вкусу каждый плод,
Хотя дорожки все знакомы,
Но, тайным чувствием влекомы,
Еще охотно мы гулять в него спешим:
Повсюду взоры обращаем,
Увидеть новости желаем,
Хоть взором много раз всё видели своим.
Наш слух почти оглох от громких лирных тонов,
И полно, кажется, за облаки летать,
Чтоб, равновесия не соблюдя законов,
Летя с высот, и рук и ног не изломать:
Хоть сколь ни будем мы стараться
В своем полете возвышаться,
Фелицыны дела явятся выше нас.
Ей простота приятна в слоге,
Так лучше нам, по сей дороге
Идя со скромностью, к ней возносить свой глас.
В союзе с нимфами Парнаса обитая,
Киргиз-кайсацкую царевну прославляя,
Хвалы холодные лишь только получал;
Стихи мои там каждый славил,
Мне льстил, себя чрез то забавил;
Теперь в забвении лежать имеют честь.
Признаться, видно, что из моды
Уж вывелись парящи оды.
Ты простотой умел себя средь нас вознесть.
Ты лакомство его умел представить нам,
Как приглашает он чернь жадную к обеду,
К забавам, к роскоши, разлитой по столам;
Или, любя красы природы,
Воспой кристальные нам воды,
Сей ключ, текущий по долине,
Еще любезен мне доныне;
Я жажду утолял... отрад блистал мне луч.
А ты, что председишь премудрых в славном лике,
Гремящей внемлюща сладчайшей их музыке,
Тебе достоит честь и похвала сия,
Что, ревностию ты пылая
И все пути изобретая,
Он важен, сладок и обилен,
Гремящ, высок, текущ и силен,
И в совершении его твой труд велик.
Любители наук со ревностью в сердцах;
И в «Собеседнике» успехи нам явили:
Мы зрим российский слог прекрасен в их трудах.
Скажу, скажу, не обинуясь:
Минерве ты сообразуясь,
Свое спокойствие на жертву муз несешь,
Отечества драгого слава—
Твоя утеха и забава,
В завидном для мужей ты подвиге течешь.
Фелицы именем любезным, драгоценным,
Фелицы похвалой и славой мудрых дел
Начаток сих трудов явился украшенным
И в радость и в восторг читателей привел.
Благословенно то начало,
Ее где имя воссияло,
И увенчается успехами конец;
Тому, кто так Фелицу славил
И новый вкус стихам восставил,
И честь, и похвала от искренних сердец.
КОММЕНТАРИИ
Письмо к творцу оды... — Собеседник, ч. 10, 1783, с. 25. Подпись: Ер. Костр. Обращено к Г. Р. Державину, автору оды «Фелица».
Чрез почту легкую. — В то время разграничивалась «легкая почта» — письма и самые маленькие посылки (бандероли) и «тяжелая почта» — перевозка денег, вещей и людей.
Предстательница муз — Е. Р. Дашкова (1743—1810), по инициативе которой была создана Российская академия; первый президент этой академии.
Стараешься вознесть природный наш язык... — В Российской академии главное внимание уделялось изучению русского языка, одним из ее самых основных трудов была работа над «Словарем академии Российской».
Тобой приглашены... в Собеседнике успехи нам явили. — Предприняв издание журнала «Собеседник любителей российского слова» (1783—1784), Дашкова привлекла к участию в нем крупнейших писателей того времени: Г. Р. Державина, Д. И. Фонвизина, Я. Б. Княжнина, В. В. Капниста и др.